12 марта 2018 г.
Тунку Варадараян | The Wall Street Journal
Уйдет ли Путин когда-нибудь? Сможет ли он удалиться, если захочет?
Научный сотрудник Гуверовского института Тунку Варадараян в статье для The Wall Street Journal рассказывает о своей беседе с биографом Сталина, профессором Принстона Стивеном Коткиным о современной России.

По словам Коткина, переизбрание Владимира Путина «предопределено, это излишний и разве что наглядный дополнительный знак пагубного застоя в России».

Советского диктатора Коткин характеризует как «человека в мировой истории, который сосредоточил в своих руках больше власти, чем кто-либо еще». Путин в сравнении с ним — в легкой весовой категории. «Мы бы не стали приравнивать Путина к Сталину», — говорит Коткин.

Советский Союз «держал под своим контролем шестую часть мировой суши, плюс сателлиты в Восточной Европе и Северо-Западной Азии». В ряде стран были также компартии, выполнявшие распоряжения России, а советская экономика на пике развития в 1980-х составляла около трети от американской. Сегодня, по словам Коткина, России «повезет попасть на 12-е или 13-е место, в зависимости от того, как считать. Еще два срока Путина — и Россия вылетит из первой двадцатки».

«Но пусть вас не успокаивает немощь России. Именно эта слабость, говорит Коткин, делает Путина столь опасным для Запада», — отмечается в статье.

На вопрос, в какой мере стоит считать Путина похожим на Сталина, Коткин дает пространный ответ: «Здесь следует начать с того, какое место Россия занимает в мире. Прежде всего, откуда берутся такие деятели, как Сталин или Путин?»

Ответ заключается в стремлении России «выполнять в мире особую миссию — большинство списывают это на ее византийское наследие». Россия, в глазах россиян, «не обычная страна, а держава, ниспосланная свыше по воле Божьей», цитирует автор статьи слова историка.

Коткин предлагает рассмотреть имеющиеся у Путина варианты: «Перед нами ситуация, когда стремление к особой миссии в мире — первостепенная образующая основа российской национальной культуры, и режим Путина является тому наследником». Путин не может решить, что Россия станет «всего лишь очередной страной», как сделали Франция и Британия и как были вынуждены сделать Германия и Япония.

В сравнении с Китаем Россия доводит себя до нищеты, но остается на плаву в стратегическом отношении «лицом к лицу с Западом, потому что сам Запад сейчас в такой сумятице, которой в Китае нет. США сейчас переживают период, который можно описать как угодно, но точно не как энергичное глобальное лидерство».

«Грандиозная стратегия России — это крах Запада. Просто нужно выждать. Если распадается Евросоюз, если США замкнутся в себе и откажутся от всех своих альянсов по всему миру, у России будет намного меньше проблем, а относительное отставание в силе может существенно сократиться», — говорит Коткин.

По мнению историка, тактика Путина — «ускорить процесс крушения Запада. Можно попытаться вмешаться в выборы и содействовать беспорядку на Западе, но в конечном итоге только Запад может себя уничтожить».

Как и другие автократы, Путин считает, что «выживание его собственного режима и выживание его страны как великой мировой державы — один и тот же вопрос». В преддверии верной победы Путина на выборах возникает вопрос, может ли он, как Сталин, остаться в Кремле на всю жизнь. По словам Коткина, Путин «сам определяет срок своих полномочий, то есть он может занимать пост столько, сколько пожелает, если не будет убит в случае переворота».

«Неясно, сможет ли он уйти, если захочет, потому что он столь существенно сузил режим», — считает Коткин. Путин больше не арбитр над «схваткой конкурирующих интересов, а лидер единственной фракции, которая контролирует всю власть и все богатство», говорит историк. Эта фракция нуждается в защитнике, чтобы сохранить богатство и выжить, «поэтому у Путина нет возможности мирно удалиться на покой».

Источник: The Wall Street Journal