1 марта 2018 г.
Генри Фой | Financial Times
«Нам нужно поговорить об Игоре»: взлет самого могущественного олигарха России
Уголовное дело в отношении экс-министра экономического развития Алексея Улюкаева и приговор ему за вымогательство взятки у Игоря Сечина ознаменовали новый рост влияния Сечина, полагает корреспондент Financial Times Генри Фой. Газета пишет, что Сечин, главный исполнительный директор «Роснефти», — это «российский олигарх, превосходящий всех прочих» и «олицетворение группы всемогущих бизнесменов, чье сильное политическое влияние и контроль над природными богатствами страны зависят от их близости к президенту Путину».

Автор комментирует: «Исход суда над Улюкаевым наводит на мысль о ломке запутанной структуры власти, которая была выстроена за 18 лет правления Путина в стране».

В преддверии президентских выборов газета замечает: «Раньше Сечин действовал наиболее эффективно в качестве деятеля, который «дергал за ниточки» в тени Путина, но его недавние маневры говорят о перспективе битвы за трофеи между сторонниками президента. Некоторые из тех, кто наблюдает за Кремлем, даже считают его потенциальным премьер-министром, ожидающим своей очереди».

«В более широком контексте продолжающийся взлет Сечина — и то, как жестоко он разделался с теми, кто перешел ему дорогу, — приподнимает покров над внутренней борьбой за власть в путинской России и силами, которые, возможно, предопределят будущее страны», — замечает автор.

«В десятках бесед для этой статьи, проведенных с действующими и бывшими коллегами, а также с топ-менеджерами, аналитиками и правительственными чиновниками, почти все соглашались говорить о Сечине лишь на условии анонимности, ссылаясь на то, что рискованно проявлять себя в качестве его критиков. Его описывали, как человека, который не боится конфликтов, человека беспощадного и беспринципного, человека, чье политическое ученичество под крылом у президента научило его, что кто силен, тот и прав», — говорится в статье.

«У него свой способ делать дела. Это его стиль. Он человек довольно напористый, — сказал неназванный высокопоставленный кремлевский чиновник. — В своей работе он по-настоящему агрессивен. Люди его не любят. Люди в правительстве. Они его сильно недолюбливают. Путин знает это и шутит об этом. На самом деле… я не знаю, нравится ли [Путину] он лично, но его эффективность в определенных сферах — да, нравится».

По мнению издания, после ареста Улюкаева звучит больше критики в адрес Сечина — публичной и неофициальной, но он только осмелел. «Стиль [Сечина] в том, что нападение — это всегда лучшая форма обороны. За последний год он много подвергался нападкам, так что он выступил в бой, — сказал человек, хорошо знающий его больше 10 лет. — У него есть способность ставить выполнение дела превыше всего остального, любой ценой. Что совершенно очевидно вторит стилю того, кто стоит наверху».

Напомнив биографию Сечина, газета отмечает: «Столь длительный период его работы в качестве фактического заместителя президента подтолкнул политических аналитиков к выводу, что их опора друг на друга — взаимная, а любая попытка атаковать другого нанесет им взаимный ущерб».

Недавняя череда побед Сечина натолкнула многих на предположение, что фракция силовиков неуклонно усиливается, а приговор Улюкаеву был воспринят как предостережение более либеральному крылу российской элиты.

«Игорь Сечин не делает секрета из того, что долгое время работал под руководством Владимира Путина, считает его своим учителем и наставником и питает к Путину огромное уважение», — сообщил газете неназванный представитель «Роснефти». «Представитель отказался дать комментарии по вопросу о том, работал ли Сечин когда-либо на КГБ, а также сказал, что если бы понятие siloviki применялось в США, в эту категорию были бы включены «90% американской политической элиты и администрации», — цитирует газета.

Автор пишет, что прошлым летом FT представилась редкая возможность взять у Сечина интервью.

«Даже его критики считают заслугой Сечина превращение «Роснефти» из «больного человека» российской нефтяной индустрии в ее бесспорного лидера. Но его усиление часто осуществлялось за чужой счет», — говорится в статье.

«В своем интервью FT Сечин старался подать себя как сторонника рыночной экономики, хотя в прошлом отстаивал государственный контроль и государственную собственность. Он отверг утверждения, что ранее применял силу и поддерживаемое государством надувательство, чтобы проглатывать конкурирующие компании. «Роснефть» не получила никаких активов задаром. Мы что-то покупали, платили деньги, покупали на рынке. Это был органический рост, — сказал Сечин в интервью FT. — Мы действуем в конкурентной среде».

Газета комментирует: «Те, кто входит в его растущий список побежденных противников, осмелятся с этим не согласиться». Автор упоминает имена Михаила Ходорковского, Владимира Евтушенкова и вновь Улюкаева.

«Сечин сказал в интервью FT, что в его судебной тяжбе с Евтушенковым и поглощении «Башнефти», благодаря которому «Роснефть» получила 40-процентную долю нефтедобычи в России, не было «ничего личного», — отмечает автор. «Я не могу потерпеть неудачу при защите моих акционеров, — сказал Сечин. — И я это сделал корректно. Я обратился в суд». «Как утверждает «Роснефть», все активы были приобретены по рыночной цене», — сообщает издание.

Автор продолжает: «Но столь агрессивный подход сделал Сечина громоотводом для критики в инвестиционном сообществе Москвы. Люди обеспокоены тем, как неуклюже российские государственные корпоративные гиганты все еще господствуют в крупных отраслях, что является одним из ключевых факторов риска для зарубежных инвесторов в этой экономике размером 1,3 трлн долларов». «Это очень серьезное дело и объект беспокойства для некоторых инвесторов… То, как это выглядело, обеспокоило бизнес», — сказал о борьбе Сечина за «Башнефть» высокопоставленный кремлевский чиновник, пожелавший, чтобы его имя не упоминалось.

«Международные устремления Сечина в прошлом году маркировали его как мощную «руку» российской внешней политики; аналитики озадаченно вопрошают, строит ли он личную империю либо действует в качестве псевдокорпоративного «теневого министерства иностранных дел», — пишет издание.

Александр Некипелов, который был председателем совета директоров «Роснефти» с 2011 по 2015 год, сказал о Сечине: «Он очень амбициозный и очень способный. Его вклад в рост «Роснефти» огромен. Он не вполне различает свою личную пользу и пользу для страны. Он полагает, что Роснефти» следует быть значимым игроком в мире, на глобальном рынке».

«Прямо сейчас он делает столько разных дел одновременно», — сказал некий топ-менеджер неназванной иностранной компании в Москве. Газета поясняет: «Это прозвучало на фоне утверждений, что многие из этих предприятий имеют мало смысла в коммерческом отношении, за исключением того, что это средства продвинуться к более широким внешнеполитическим целям России».

«Он очень сильный переговорщик, — говорит о Сечине Кирилл Дмитриев, глава российского фонда суверенного богатства. — Он, по сути, играет на нескольких шахматных досках одновременно. В трехмерные шахматы».

«Сотрудники «Роснефти» хвастаются ее высоконадежными международными акционерами, в число которых входят BP, Glencore и фонд суверенного богатства Катара. Но 50,1% компании остается в собственности Кремля, и Сечин непоколебимо уверен, что господство государственных гигантов в индустрии — это правильно», — говорится в статье.

«Они все время нам твердили, что частные компании работают эффективнее. А я с этим совершенно не согласен, — сказал он в интервью газете. — Эффективность в каком смысле? Для набивания своих карманов или для работы на благо общества?.. В прошлом, когда ключевые элементы [российской] индустрии следовало приватизировать, за этим стояла другая идеология, философия: поиски эффективных собственников. Проблемы такого сорта больше нет».

По мнению издания, с тех пор, как в 2013 году «Роснефть» получила контроль над ТНК-BP, «Сечин проводит стратегию «величина любой ценой».

Кредитное плечо «Роснефти» и слишком большая роль Сечина в принятии решений были главной темой отчета «Сбербанка», где один из разделов имел подзаголовок: «Роснефть»: нам надо поговорить об Игоре».

«Неназванный представитель «Роснефти» сказал FT, что отчет «был всего лишь непрофессиональной уловкой одного некомпетентного аналитика», а «стиль и правила менеджмента «Роснефти» не отличаются существенно от того, что практикуется в таких крупных компаниях, как Exxon Mobil, BP, Statoil и другие».

Издание комментирует: «Но коллеги и партнеры подтверждают нарисованный в отчете портрет трудоголика-«микроменеджера», который встает в 5 часов утра и участвует в принятии почти всех решений, какими бы мелкими они ни были».

«Некоторые бывшие и действующие сотрудники «Роснефти» описывают негибкую, бюрократическую структуру на грани культа личности», — утверждает издание. «Философия страха просачивается вниз сквозь все слои компании, — сказал некий бывший коллега. — Если тебе что-то очень срочно требовалось, ты говорил кому-нибудь, что приказ поступил из кабинета Сечина. Конечно, эту тактику приходилось применять умеренно, но она всегда срабатывала».

Источник: Financial Times